Боги, она лежала в гробу как восковая кукла.
В кружевном подвенечном платье, вся в жемчуге.
Накрашена так, как красилась при жизни.
Подведённые чёрным глаза на белоснежном лице, и длинные ресницы.
Тёмные локоны, закрытые белой фатой.
Ей подняли одеяло, чтобы положить в руки молитву, а там, в голубых кружевах и жемчуге, синяки и кровоподтёки на аккуратных тонких руках.
Мать бросалась на гроб, отец просил прощения, молодой человек цеплялся за гроб холодными пальцами и не сводил с неё полных ужаса глаз.
Его оттаскивали, уводили, уговаривали.
Но он возвращался, вставал рядом и смотрел на неё невидящими глазами.
И уже под самый конец он сел у могилы, раздвинул цветы, наклонился к самой её фотографии и прошептал: "Спи, моя невеста".
Я не выдержала, выпила стопку водки и уехала.
Раскалывается голова, босоножки полны могильной земли и песка, комок в горле, и перед глазами стоит её лицо, с синим пятном у подбородка...